А. Мамонтов вел репортажи с места событий с первых дней
гибели подлодки, так что ничего странного нет, что "Курск" теперь -
его тема; он на ней сидит, ее курирует и т.д. И более того, любые
альтернативные "подачи" "Курска", хоть и "имеют право на существование",
но, вполне возможно, будут выглядеть менее солидно, звучно и далее по
тексту. Что до самой "проблемы Курска", то в ней на мой поверхностный взгляд
выделяются по меньшей мере три темы.
1. Стихия и "поиск крайнего". Каждый раз, когда я сажусь в самолет,
я себе четко представляю, что вверяю свою судьбу в руки Стихии со
всеми вытекающими для себя "переоценками ценностей": вылетаю
"на всякий случай" готовый к смерти, совершенно спокойный на
эту тему. Потому что предсказать, что произойдет с самолетом
на высоте от 500 м до 3 км - даже если у него исправны все системы -
можно только приблизительно.
После каждого авиакрушения пытаются выяснить его причины,
абстрагируя те или иные причинно-следственные цепочки.
Именно в силу абстрагирования находится "крайнее звено",
которое прокуратура при желании увязывает с той или иной персоной.
Скажем, если выясняется, что самолет не набрал высоту и попал в турбулентность,
экипаж обвиняется в этом решении, а если, облетая вдург был подхвачен,
как кленовый лист, или выжег запас топлива - то обвиняется в этом решении
и т.д.
Иногда абстрактный анализ приводит к крайним звеньям в виде конструкторских бюро.
При той же гибели "Курска" представителям Рубина и института Крылова пришлось
долго объяснять, что они не верблюды.
Если же говорить в целом, подлодки тонули и раньше, только в период "холодной войны"
их гибель не предавалась огласке. И экипаж, уходя в плавание, в принципе готов к
любому исходу - в этом специфика службы.
Лодка не была торпедирована - это стало ясным уже через несколько дней.
Вообще, версия о торпедировании всегда озвучивалась как-то "скосив глаза
к носу от вранья". Это пример одного из непредвиденных сбоев в системе,
искать "виновного" в котором можно, но "виновный" это будет в общем-то
"условным".
2. Гибель "Курска" и властная перегруппировка. Тогдашний министр обороны,
маршал Сергеев, не был "человеком новой команды" - это был "мудрый старик"
позднесоветской формации, концепцией реорганизации вооруженных сил
которого было изменение соотношения человеческого ресурса/СЯС в пользу
последних. Старик этот смотрел лет на 20 вперед, прозрел демографическую
яму и хотел под колпаком совершенствующихся СЯС за 20 лет попытаться
реформировать армию, приведя ее в соответствие с современностью и
демографией. Однако, ему противостояла "партия Квашнина", понимающая,
что сергеевский сценарий предполагает существенное сокращение штата
МО. На гребне чеченской кампании, конечно же, и идеологически, и политически
позиции "партии Квашнина" были крепче. Сергеев по итогам курской эпопеи
был отправлен в отставку и партия ястребов соединилась с питерской обоймой,
еще более усилив властную конструкцию.
3. Гибель "Курска" и пиар-война. Цены на нефть еще не взлетели и внешний
долг обязывал выстраивать с Западом еще более или менее аккуратный диалог.
Для внутреннего пользования опробывались различные варианты "прозападного
патернализма". Совсем недавно был тест-вброс "Пиночет - хороший". Не понравилось
ни левым, ни либералам. Дурашливый "план Грефа" проваливался в зародыше.
В принципе, властная группировка уже вышла на пакет силового котроля
контролеров монополий, теперь искали соответствующий идеологический соус.
И вот, во время гибели "Курска" попытались опробовать "антизападный" вброс.
Аккуратненько вбросили версию о торпедировании "Курска" НАТОвской подлодкой
и проследили за реакцией заимодавцев. Заимодавцы не отреагировали сколь-нибудь
неприемлемо для власти. После этого "Пиночета" задвинули и стали выдвигать
потихоньку "Сталина-капиталиста" (с соответствующими зачистками несогласных
медиа-ресурсов).
Гибель "Курска", таким образом, совпала по времени со стабилизацией современного
политического режима. Это горе, совпавшее с закручиванием гаек. И она, как ни странно,
не ассоциируется с "прогнившестью" и скорым "глотком свободы" - скорее с упрочнением
вертикали, триумфом воли и неволи...